— Вы правы, — аббат Эндрю утвердительно кивнул головой.

— Вероятно, речь идет не о потайном ходе в случае бегства из этого дома, как мы первоначально предложили, а о тайном ходе из замка, который упирается в это здание.

— Существуют сведения, что приверженцы якобитов сумели убежать из замка самым таинственным образом. Вероятно, мы нашли этому объяснение.

— Может быть, — кивнул утвердительно сэр Вальтер. — И этим объясняется, почему братья рун устроили свое прибежище именно здесь. Штольня не засыпана, мой мальчик? — крикнул он, обращаясь к Квентину.

— Полагаю, что нет.

— Тогда мы должны исследовать ее. Вы так не считаете, аббат Эндрю?

Предводитель ордена поморщил лоб.

— Вы хотите сами туда спуститься?

По лицу сэра Вальтера снова промелькнула мальчишеская ухмылка.

— Я не думаю, что мы сумеем решить загадки этой штольни здесь, наверху, мой дорогой аббат. Ну, если мы так далеко зашли, то я явно не остановлюсь на последних ярдах.

— Тогда я составлю вам компанию, — решительно заявил аббат Эндрю и сделал знак своим братьям, чтобы они помогли сэру Вальтеру и ему спуститься.

Из-за больной ноги сэру Вальтеру нелегко дался спуск в штольню, но хозяин Абботсфорда загорелся этой идеей и не позволил бы никому и ничему удержать себя от этого. Квентин подставил ему свое плечо и сложил руки в форме ступеньки, по которой сэр Вальтер спустился на пол штольни.

Аббат Эндрю с легкостью спрыгнул следом за ним. То, как он двигался и мягко приземлился в прыжке, наводило на мысль, что молитва и изучение древних рукописей не были единственными направлениями его занятий.

Монахи протянули им сверху факелы. Как только трое мужчин зажгли их, то сразу же принялись за исследование штольни, которая мрачно протянулась перед ними. Трудолюбивые руки вырубили ее в твердыне замкового холма, вероятно, еще в Средневековье.

Потолок штольни был достаточно высок, чтобы по нему мог пройти человек, слегка согнувшись. Стены были влажными и покрытыми илистыми наносами, на полу были лужи воды, в которых отражался свет факелов. Где-то капала вода, и шаги троих мужчин глухо звучали, таинственно отражаясь эхом в стенах.

Квентин, который преодолел все свои страхи и теперь был полностью охвачен идеей разгадать тайну, которой они так долго занимались, возглавлял маленький отряд. За ним следовал сэр Вальтер, аббат Эндрю замыкал их шествие.

Они пробирались все дальше. После поворота налево, уже упоминавшегося Квентином, штольня стала уходить вверх под небольшим углом.

— Я был прав, — постановил сэр Вальтер. Его голос гулко звучал под сводами. — Этот ход действительно ведет наверх в замок. Я бы даже поспорил, что…

Непосредственно рядом с ним остановился Квентин.

Перед ними лежал человеческий скелет.

Он полуприслонился к стене штольни, и на костях еще сохранились остатки мундира. Подле находились ржавая сабля и почти истлевший кремниевый пистолет. Ключица мертвеца была размозжена — видимо, пулей, выпущенной в человека с близкого расстояния.

— Судя по форме, это солдат правительства, — выразил свое предположение сэр Вальтер, — один из представителей черной гвардии. Очевидно, здесь шли бои.

Они прошли дальше и натолкнулись на указания, которые подтвердили предположения сэра Вальтера. Другие скелеты громоздились кучами в штольне, они лежали порой так плотно, что сэр Вальтер и его оба спутника должны были перешагивать через них. Рядом валялись остатки оружия и униформы как правительственных войск, так и повстанцев-якобитов.

— Здесь разразилась ужасная резня, — пробормотал Квентин.

— Нет никаких сомнений в этом, — подтвердил сэр Вальтер. — И правительственные войска, похоже, проиграли.

— Почему ты так решил?

— Все очень просто, если бы солдатом удалось живыми покинуть эту штольню, то она бы не осталась в тайне. Совершенно очевидно, что только якобиты унесли свои ноги, и они же сохранили в секрете существование этого хода.

— Звучит логично, — ответил аббат Эндрю. — Конечно, я спрашиваю себя, почему мертвые в таком положении. Восстание якобитов произошло добрых семьдесят лет назад, но эти скелеты выглядят так, словно они пролежали здесь уже пару столетий.

— Думаю, у меня найдется на это ответ, — подчеркивая каждое слово, присоединился к разговору Квентин и осветил факелом сверху вниз штольню. Там, куда добрался свет факела в штольне, показалось, что пол вдруг зашевелился, и раздалась дюжина тихих поспешных мелких шагов.

— Крысы, — охнул сэр Вальтер, и презрительная гримаса отразилась на его лице. На свете существовало не много вещей, которые вызывали отвращение у хозяина Абботсфорда, но серые грызуны явно относились к ним.

Квентин, знавший слабость своего дяди, громко закричал и замахал факелом, чтобы прогнать этих бестий. С писком крысы подались в глубь штольни, чтобы снова вернуться, когда люди дальше продвинутся в темноте. Теперь постоянно можно было видеть в сумраке горящие красные глаза.

Ход поднимался все круче вверх, и на неравномерном расстоянии на полу были прорублены ступени. По оценке сэра Вальтера, они уже скоро должны оказаться под королевским замком — и каждый из троих спрашивал себя, что ожидает их в конце штольни….

Под громыхающий цокот копыт они скакали в ночи — отряд драгун, безжалостно подгоняющих своих лошадей.

Они могли ехать по главным улицам, потому что им не нужно было скрываться. Их мундиры были прекрасным отвлекающим маневром, кому бы пришла в голову мысль, что за отрядом британских драгун скрываются члены запретного братства рун?

Чарльз Деллард испытывал полное презрение ко всем тем, кого он обвел вокруг пальца. Начиная с его начальников до пустоголовых чиновников в правительстве, все считали его за лояльного подданного Его Величества. При этом он стремился к тому, чтобы, наконец, сбросить маску и показать свое истинное лицо. Он был сыт по горло необходимостью угождать правителям и выполнять указания дворян, получивших свой титул и должность лишь по наследству. Он же хотел стать одним из тех, у кого в руках сосредоточилась реальная власть, — и благодаря Малькольму Ратвену и братству рун он сможет попасть в этот светлейший круг.

Он безжалостно стегал своего коня. По ту сторону холма он уже мог различить первые силуэты города. Бледный свет уличных фонарей поднимался над домами и освещал ночь, так что городской холм и могучая крепость были видны издалека.

Эдинбург.

Они были у цели.

Крупы коней сверкали каплями пота от быстрой езды. Животные храпели и делали все, что от них требовали их всадники.

Малькольм Ратвен был убежден, что сон англичанки не был всего лишь обманчивым миражом или ложью, с помощью которой она пытались спасти свою шкуру. Деллард не знал, как поступить в этом случае. Но ему было ясно, что лунное затмение должно произойти вот-вот, и они в свою очередь должны воспользоваться любой возможностью, чтобы завладеть мечом рун, проклятым клинком, от которого все зависит.

Они почти достигли желаемого.

Уже недолго осталось, и мрачная судьба, в которую они все верили, свершится. Потом начнется новая эра. Как только предательский король будет устранен с дороги — с помощью клинка, который принес смерть другим предателям до него…

Разложение так быстро распространялось, что Квентину не оставалось времени, чтобы отреагировать.

Потайной ход перестал идти вверх и снова шел ровно. Если бы Квентин не был так сосредоточен на том, чтобы добраться до конца штольни, то, наверное, ему бросилось бы в глаза, что земля в этом месте отличалась от остальной части потайного хода. Однако он сломя голову бежал в ловушку, устроенную коварной рукой много лет назад.

Необдуманный шаг, отвратительный треск — и каменная плита толщиной в палец, образовывающая пол, прогнулась. Она развалилась на куски и затем упала в черную глубину.

Квентин издал сдавленный крик, когда заметил, что почва уходит у него из-под ног. Факел упал на пол. В страхе он раскинул руки, но они схватили пустоту. В следующий момент он испытал чувство, будто пропасть хочет его проглотить. Долю секунды он парил между жизнью и смертью — но тут две расторопные руки поймали его, в то время как обломки каменной плиты исчезали в черноте. Квентин снова закричал. Прошел еще миг, пока он понял, что он не падает вниз. Сэр Вальтер и аббат Эндрю молниеносно среагировали и схватили его за ворот куртки. Теперь он болтался в воздухе и беспомощно раскачивался, пока они вытаскивали его обратно на твердую землю.