— Потому что мне было запрещено. Считали самым лучшим не беспокоить вас.

— Или потому, что я стал желанной наживкой? — выпалил сэр Вальтер, чей прежний острый ум снова вернулся к нему. — Приманкой, чтобы выманить бунтарей из их логова и арестовать?

Деллард надул губы.

— Я вижу, сэр, вас трудно обмануть. В действительности, защита вашей персоны и вашей семьи не единственное поручение, данное мне в Лондоне. Речь шла о том, чтобы обнаружить банду и положить конец ее бесчинствам. В противном случае визит Его Величества не мог состояться.

— Но этот визит должен состояться, — убедительно сказал сэр Вальтер. — Он поворотный сигнал для будущего нашей страны. Протокол, который я сейчас разрабатываю, предусматривает, что Его Величество принимают в замке Эдинбурга и ему будут пожалованы шотландские знаки господства.

— Какие знаки? — спросил Квентин. — Королевский меч давно исчез, или это не так?

— Пусть, — разошелся сэр Вальтер, — но протокол предусматривает церемонию, в которой Его Величество должен быть объявлен нашими объединенными народами королем. Это могло бы стать началом нового, мирного будущего, в котором англичан и шотландцев связала бы общая история. Нам нужен этот шанс, Деллард. Он нужен моему народу. Этот визит должен состояться любой ценой.

— В Лондоне тоже так считают, поэтому придают такое большое значение тому, чтобы поскорее обезвредить бунтовщиков. Я сожалею, что использовал вас как наживку, сэр Вальтер, но, учитывая данные обстоятельства, у меня не было выбора.

— Вы сделали только то, к чему вас обязывал ваш долг офицера и патриота, — успокоил его сэр Вальтер. — Я прошу вас простить мое упорство. Не по вашей вине, а по моей несговорчивости моя семья и весь мой дом подверглись опасности.

— Я прекрасно вас понимаю, сэр. На вашем месте я бы, возможно, действовал так же. Но могу ли я с учетом ситуации предложить, чтобы вы в будущем следовали моим указаниям?

Сэр Вальтер кивнул, сперва неуверенно, потом с горькой решительностью.

— Чего вы требуете?

— Я предлагаю, — дипломатично выразился инспектор, — чтобы вы покинули Абботсфорд с вашей семьей.

— Я должен повернуться к Абботсфорду спиной? К моей собственной земле и стране?

— Только до тех пор, пока мы не схватим бунтовщиков и не предадим их в руки правосудия, — поспешил добавить Деллард. — Благодаря сведениям, которые я получил от аббата Эндрю, я возлагаю большие надежды, что преступники будут схвачены в ближайшее время. Однако пока этого не случилось, мне было бы спокойнее, если бы вы и ваши домашние находились в безопасном месте, сэр Вальтер. Насколько мне известно, вы располагаете особняком в Эдинбурге…

— Верно.

— Тогда я предлагаю вам отправиться туда с семьей и переждать, пока не будет очищена местность. В Эдинбурге вам нечего опасаться. В города эти парни пока что не осмеливались заходить.

Сэр Вальтер отчужденно посмотрел на инспектора.

— Итак, мы должны спасаться бегством? Поддаться страху, который внушают эти убийцы?

— Только на короткий срок и не из трусости, а чтобы защитить вашу семью. Прошу вас, сэр, уступите. В последние ночи стало немного спокойнее только потому, что я без вашего ведома выставил драгун на всех подъездах к вашему имению. Долгое время я все же не смогу выделять этих людей, сэр. Они нужны мне в борьбе против сектантов. Конечно, я не в праве принуждать вас уйти, но если вы останетесь, я не готов больше гарантировать вашу безопасность. Обдумайте хорошенько, что вы делаете. Я сказал вам правду и играл с открытыми картами, и мне было бы приятно, если вы сделаете то же самое и скажете мне, что вы предпримете.

Воцарилась долгая пауза, во время которой сэр Вальтер смотрел прямо перед собой. У Квентина было неясное представление о том, какие мысли были в голове у его дяди, и он был рад, что не оказался на его месте.

Необходимо принять решение, от которого зависит благополучие целого дома. Если сэр Вальтер решит оставаться в Абботсфорде, то они все станут жертвами последующих коварных нападений. Однажды они прогнали нападавших, в другой раз это может не получиться. Если же сэр Вальтер уступит поле боя, он даст понять бунтовщикам, что он испугался их силы, а кто был знаком с хозяином Абботсфорда, тот знал, что в такой уступке скрывалось фундаментальное противоречие его убеждениям. К тому же ему придется оставить здесь свою библиотеку и рабочий кабинет; возможности, которые находились в его распоряжении в Эдинбурге для продолжения работы, в сравнении с Абботсфордом были довольно ограниченны.

Итак, какое будет принято решение?

Хотя Квентин, который лишь теперь вышел из-под опеки своей семьи, не желал возвращаться обратно в Эдинбург, он надеялся, что дядя все же сделает этот выбор. Одно дело — исследовать тайны в древних книгах; обуздывать жаждущих крови бунтарей — совсем другое. И хотя было видно, как трудно ему далось это решение, сэр Вальтер тоже принял эту позицию.

— Хорошо, — наконец сказал он. — Я склонюсь перед силой. Не ради себя, а ради моей жены и моей семьи, ради блага людей, которые состоят у меня на службе. Я не могу позволить, чтобы они заплатили своими жизнями за мою гордость и упрямство.

— Мудрое решение, сэр, — сказал признательно Деллард, и Квентин вздохнул с облегчением. — Я знаю, что вы человек чести, которому нелегко дался такой поступок. Но я могу вас заверить, что нет ничего предосудительного в том, чтобы освободить поле боя, если таким образом хотят защитить невиновных.

— Я знаю, инспектор. Но вы понимаете, что в этот момент ничто не утешит меня. Всего так много, что мне нужно сначала все переварить, и возможно в Эдинбурге самое подходящее для этого место.

— В этом я совершенно убежден. — Деллард кивнул утвердительно, потом поднялся из своего кресла и подошел к письменному столу, чтобы протянуть на прощание руку сэру Вальтеру. — Прощайте, сэр. Я буду держать вас в курсе хода расследования и сразу пошлю вам посыльного, как только мы схватим и обезвредим главаря.

— Благодарю, — сказал сэр Вальтер, но его голос звучал вяло и расстроено.

Инспектор распрощался также и с Квентином и повернулся, чтобы уйти. Верный Мортимер проводил его по галерее и холлу наружу, где его ожидали драгуны.

И никто — ни сэр Вальтер, ни Квентин, ни старый управляющий — не увидели довольной гримасы, которая исказила черты Делларда.

Глава 7

Ничто не изменилось. Еще дома в Эгтоне Мэри проводила бесчисленные бесполезные часы на скучных балах и приемах, терпеливо выслушивая пустую болтовню людей, считавших себя особенными только на основании своего происхождения: молодых дам, не находящих никаких других тем для разговора, кроме последних новостей о моде из Парижа и свежих сплетен из Лондона, и молодых мужчин, которым ничего не оставалось в их жизни, как наследовать благосостояние своих отцов и дедов. Шумные попытки ухаживания этих юношей Мэри всегда воспринимала как оскорбление.

Следует заметить, что число молодых людей, толпившихся вокруг нее, чтобы она записала их в свою книжечку для танцев, резко сократилось с тех пор, как стало известно, что она невеста Малькольма Ратвена. Однако в любом другом отношении все стало только хуже.

Ратвены давали бал в честь Мэри, чтобы, как говорится, поприветствовать ее подобающим образом на новой родине. В действительности же на этом празднике, который давался в огромном рыцарском зале замка, речь шла больше о том, чтобы предоставить Элеоноре и ее сыну очередную возможность покрасоваться перед знатными семьями округи.

Все сверкали драгоценностями, кичились тем, что имели, пускались в глупые разговоры ни о чем и устраивали жаркие споры о вещах, которые не интересовали Мэри. Казалось, такие собрания общества не сталкивались с настоящей, реальной жизнью. Благодаря своему отъезду из Эгтона Мэри верила, что избавится хотя бы от этой малорадостной страницы в своей жизни, но и тут она ошиблась. Дворянство Хайлэндса было ничуть не менее надменно и напыщенно, чем у нее дома. Имена этих людей звучали по-другому, и они изо всех сил старались скрыть шотландский акцент, который считался у них признаком крестьянской неотесанности. Но под всем налетом скрывались те же самые разговоры, те же скучные лица и те же самые помыслы, как в Эгтоне.